За эту неделю дважды услышал от разных людей одну и ту же фразу:
«В Талмуде сказано, что евреи должны соблюдать законы и традиции тех стран, где живут».
При этом в обоих случаях трактовалась фраза одинаково — жить, одеваться и пр. как местные жители.
Возможно случайность, но этих двух совершенно разных людей объединяет одно — они оба были на Яхаде местного разлива.
По правде сказать, я там никогда не был. Но в целом знаю о чем идет речь. Я вполне осознано избегаю этого мероприятия из года в год.
Но не об этом речь.
А поговорить хочется о комплексе светского еврея в версии таллиннской еврейской общины.
Главный вопрос, который я слышу на протяжении последних шести лет пока здесь живу:
«Можно ли быть хорошим евреем и не соблюдать?»
Этот парадокс остается для меня исключительно не понятным. Человек выбрал себе определенный образ жизни. Ему не хочется его менять, потому что религиозное сознание для него (по каким-то собственным мотивам) не приемлемо. Посему он не хочет менять свою жизнь, потому что нынешний образ жизни перевешивает. А еще хочется быть хорошим евреем, потому что /оригинально/национальное сознание/не хочется быть русским или эстонцем/свое/ (нужное подчеркнуть).
Все бы ничего, но в городе есть полтора еврея, которые живут по «давноустаревшим» законам. И вот этот факт как раз и не дает спокойно чуствовать себя «хорошим евреем». Уже не канают отмазы типа:
— «В диаспоре невозможно соблюдать кошер»
— «Это в Израиле можно соблюдать шабат, там пятница полувыходной»
— «Надо родиться и вырасти в религиозной семье, а у нас тут Советский Союз был».
Список можно продолжать, но ни одна отмаза больше не работает.
Что же делать?
Если я не могу/хочу измениться под систему — надо поменять систему. И начинается:
— «А что будет, если я съем некошерное?»
— «А мне надо поработать в субботу, можно?»
Вот это все мне искренне не понятно. Если уж ты решил жить светской жизнью, ну так живи. Все же взрослые люди.
Нет же, надо заглядывать в глаза и вопрошать: «Миша, а тебе не кажется, что все это устарело и надо жить по-другому?»
И что мне теперь, ради того, чтобы они себя неловко не чуствовали, перестать соблюдать?