Надежда на нобелевские премии для детей начинает обретать реальные черты.
Натанч в субботу уделал нас с женой в Монополию, скупив больше половины улиц. А начинал с самой дешевой. В рельтате поднял денег больше 10 миллионов. Еще он был банкиром, что поначалу замедляло игру, но потом втянулся и все пошло как надо.
А в пятницу провел первую в жизни бартерную сделку — поменял двух сноутруперов Лего на компас и динозавра. Компас представлял интерес до утра Шабата, а потом я показал, что он светится в темноте и до после обеда они сидели под одеялом и смотрели как светится компас.
Так что есть серьезная возможность получить нобелевку по экономике.
Сарка рассказала душещипательную историю про оленя, который потерял маму. Это не Бэмби. У нас есть игрушка лося с финским флагом на маечке. Вот этот лось и является тем самым оленем, который потерял маму. А папа у него — другой олень (побольше). В силу того, что игрушечной оленихи у нас нет, поэтому по Саркиной версии, маленький лосенок-олененок ее и потерял. А мама олененка лежит в больнице — у нее нога болит.
У нее есть очень странный, на мой взгляд, подход к игрушкам. Она может с ними играть, укладывать спать — ну все как положено в девочковых играх. Но вот если спросить, типа «а если кукла обидится?», то в ответ обязательно услышишь что-нить типа «ну как она может обидиться?! она же игрушечная!!!».
А еще у нас появилась проблема с замужеством. Сарка спросила кто такой муж. Я сказал, что «выйдешь замуж, будет у тебя тоже муж». Моя дочь надула губки и сказала «Нет!!! я одна никуда не пойду!».
Так что теперь только на нобелевку по литературе надежда.