Вот за что я люблю долгие праздники — есть время почитать. Вот и в этот раз обнаружилось, что я начинал, но не дочитал «Пражское Кладбище«.
За праздники прочитал всю. Со второго раза пошло гораздо лучше, чем год назад.
Эко проявил себя больше как публицист и исследователь, нежели рассказчик. Этот роман сильно отличается от того, что я читал ранее из его беллетристики. А вот его статьи в газетах сильно напоминает. Еще один момент — это главный персонаж, он же самый вымышленный во всем романе, Симонини. В Эко проснулся порнограф человеческой души и все те свойства, которые каждый приличный человек старается в себе скрыть, но тайно может быть и лелеет, оказались присвоены главному действующему лицу. Он слишком плохой, чтобы быть правдой. Да и что-то мне подсказывает, что Умберто Эко решил изобразить собственный шарж в Симонини. То чувство, с каким он убивает лишних свидетелей напоминает то, как Автор убивает персонажей, если следовать правилам роли автора, описанным в «Роли Читателя».
Когда-то давно меня заботили две неразрешимые дилеммы касательно еврейских заковоров:
- Знание об особой рецептуре мацы пришло примерно вместе с пятиконечной цвездочкой с кудрявым мальчиком на моей груди. И вот я никак не мог понять откуда берут такое количество христианских младенцев для мацы. Маца у нас была каждый Песах, а среди моего нееврейского окружения крещенных детей как-то не наблюдалось. Все ж вроде бы кругом октябрята и все такое.
- Информация о том, что мои соплеменники аккумулировали в своих руках все богатства мира, пришла чуть попозже — где-то в конце 80ых. И мне все еще было не понятно как это получается, что наша семья жила от зарплаты до зарплаты и периодически влезала в долги. Что ж мы не евреи. что ли?
Как оказалось такими вопросами задавались умные люди уже задолго до меня и уже за 100 лет до моего рождения были найдены ответы на эти животрепещущие вопросы.
Если вдруг не нашлось христианского младенца, то можно найти способы как обойти это требование.
не сумели найти христианского младенца — ну, евреи полонили младенца арабского, окрестили его, а потом истолкли в ступе для торжественных надоб. — Как ты знаешь, — приговаривал дед, — крещение имеет силу в каждом случае, крестить может всякий, крестить именем святоримской церкви. Это коварным иудеям ведомо. И они без какого бы то ни было стыда произносят: «Крещаю, как крестил бы христианин, в коего идолопоклонство я не верую, но в кое верует он сам всебесконечно».
Ну и известно каким образом в мире так много бедных евреев.
Отсутствие сочувствия к общественным низам, эксплуатация бедных богатыми — все это с точки зрения кагала не преступления, а, напротив, достоинства Израиля. Часто подчеркивается, что в России евреи нищи. Это правда. Большинство их нище, будучи жертвами тайного меньшинства — правительства, основанного богатыми евреями.
Книга сама по себе не оставляет ощущения, что хочется продолжения. Я даже рад, что она закончилась — узнал чем окончились приключения. почитать стоит, после прочтения других работ автора по этой теме.