уже с Рош-а-Шоне меня не покидает чувство, что начинаю понимать тему с жертвоприношением Ицхака.
Уже многие годы я никак не могу понять прикол этой истории. Смысл действа ускользает от меня.
В разные времена я находил разные успокаивающие меня версии произошедшего.
Я считал, что это процесс инициации Ицхака, потому что до этого случая он, откровенно говоря, шлемазл, каких поискать. А вот после горы Мория мы видим нового предводителя семейства.
Я даже соглашался с детской версией проверки Авраама на проф-пригодность.
Все не то. Должно быть что-то другое во всей этой истории.
Кьеркегор отчасти помог, но теперь я понимаю, что он ошибался — Авраам не переживает, он знает что делает.
Кафка помог куда как больше.
А тут после шабата я вдруг с понял, что и Авраам и Ицхак идут на гору как два мужика — не парясь с таких мелочей, как сентименты и переживания. Еврейская литература чаще всего пытается приписать Аврааму какие-то излишние сентименты. А он просто по-мужски встал и пошел делать, потому что так НАДО.