Говно - более сложная теологическая проблема, чем зло.
(Ц) Милан Кундера. «Невыносимая легкость бытия»
Уже 4 шабата читаю Кундеру. Я восхищен. Чессловопионерское. Раньше не читал, потому что подозревал его в попсовости и скучности. Беру свои слова обратно. Теперь я знаю откуда растут ноги у Грошека и Угрешич. Чешская проза обрела для меня отца-основателя.
Несколько мыслей, полученных в процессе чтения:
1. Не могу согласиться с Кундерой, который ставит иудаизм в один ряд с другими европейскими религиями, когда говорит о китчевой природе всех религиозных и политических течений Западного мира. Китч, по мнению Кундеры, становится таковым с тот момент когда отрицает ествественные хотя и низменные потребности человека. Да, Иудаизм регламентирует процесс дефикации, но это не значит, что он отрицает тот факт, что например Моше Рабейну (извините меня) срал. Тора учит нас делать это вне стана, но не отрицает существования подобной возможности. Мои рассуждения на эту тему больше похожи на мысли о смехе Вильгельма (Имя Розы), так что не терзайте меня сильно %). Низменное и возвышенное — суть одно целое, а вот некоторые странные люди пытаются их разделить. Но это уже размышления на целый отдельный пост.
2. Кому он отдаст предпочтение? Женщине из корзинки или женщине из Платонова мифа? Очень понравилась цитата, потому что раскрывает суть колебаний Томаша (для знатоков христианской литературы, Томаш — означает Фома) . Думаю тут нет особой необходимости разбирать смысл сказаного. Но рано или поздно многие из нас сталкиваются с подобным выбором, вот тут и начинается самое интересное.
3. Поход продолжается в одиночестве и без зрителей. Да, говорит себе Франц, Великий Поход продолжается, невзирая на равнодушие мира, но становится нервозным и чахоточным: вчера против американцев, оккупирующих Вьетнам, сегодня против Вьетнама, оккупирующего Камбоджу, вчера за Израиль, сегодня за палестинцев, вчера за Кубу, завтра против Кубы, но всегда против Америки; во все времена против бойни и во все времена в поддержку другой бойни; Европа марширует, и для того, чтобы поспеть за ритмом событий и ни одно не пропустить, ее шаг чем дальше, тем больше ускоряется, и Великий Поход становится походом подпрыгивающих, спешащих людей, а сцена — все сокращается, пока в один прекрасный день не стянется в ничтожную безразмерную точку. Слишком пророчественно, чтобы пройти мимо и не обратить внимание.
В этот шабат дочитаю, и буду думать новые мысли.