У эстонцев (как впрочем и у латышей) есть куда большее стремление социализироваться через всякого рода группы по интересам.
Всевозможные студенческие корпорации – это уже показательный феномен. Сама традиция была привнесена из Скандинавии. Но очень сильно проросла в местных университетах. Дифференциация по кепочкам/значкам/костюмам – это не только атрибутика, но символ принадлежности к некоему клану. В дальнейшем товарищи по корпорациям начинают вести общий бизнес, общую политику и т.д.
Я уже как-то писал, что постоянно в синагогу на экскурсии приезжают большие группы старушек и старичков. 90% – это эстонцы из всяких групп по интересам.
Русские не объединяются в такие крепкие группы, как эстонцы. Я ничего не слышал про русские студенческие корпорации и слышал об одной малочисленной группе русских старушек, поющих национальные песни.
Это все наблюдения, без специальной статистики. Но даже на этой основе можно начать делать выводы и искать причины.
Эстонцы в силу исторических причин более атомарны, чем русские. Хутор – это одна семья, отсюда и появляется желание хотя бы иногда увидеть других людей и разделить с ними интересы, которые могут быть отличными от семейных.
У русских общинный строй не смогли вытравить ни реформы Столыпина, ни стремительная урбанизация второй половины 20ого века. Единственное, что породили эти процессы – ненависть к общине. Получается этакий диссонанс, как говаривал классик “можно вывести девушки из деревни, но нельзя вывести деревню из девушки” (гугль говорит, что это пословица).
Тут можно искать и причины извечного русского комплекса неполноценности – Наше все говно, а вот немецкое – это даа.
Скорее всего и события апреля 2007 года – это не реакция русской общины, а реакция совершенно разных людей, интересы которых одномоментно совпали. И отсутствие реакции после памятной ночи – это не более, чем естественное нежелание групироваться по определенному интересу продолжительное время.
А местным т.н. “русским” политикам я бы порекомендовал изменить стратегию и не аппелировать к некой мифической русской общности, а аппелировать к индивидуальным интересам избирателей.